Катрин Беккер ©

Катрин Беккер о творческой жизни Берлина и молодом искусстве

Берлин, со своей неповторимой субкультурой и богатой творческой жизнью, стал домом для многих художников со всего мира. О дружественной творческим личностям немецкой столице и тенденциях молодого искусства мы расспросили Катрин Беккер – куратора Международной биеннале молодого искусства в Москве, главу видеофорума Новой берлинской ассоциации искусств и просто человека, который многое может сказать о значении современного искусства и его перспективах в Германии и России.

Ольга Штыркина 007- berlin : Что может предложить зрителю современная художественна сцена Берлина?

Катрин Беккер: В Берлине большое число галерей, причем многие из них способны показать интересную программу - не только камерные выставки, но и обширные проекты с большим размахом. Кроме того, здесь просто живут и работают многие известные и начинающие художники. Здесь много пространства, которое можно использовать для реализации своих идей. В Берлине творческие люди увлечены созданием самых разных форматов. Возьмите хотя бы VideoArt at Midnight , когда раз в месяц в кинотеатре Вавилон на Роза-Люксембург-Плац на большом экране демонстрируются работы одного из живущих в Берлине художников. Вход открыт для всех, хотя это по большей части встреча специалистов, кураторов и видео-художников. Или творческие ужины на Брунненштрассе у ZAGREUS Projekt , где обсуждают какую-либо тему. В Берлине много институтов, которые занимаются современным искусством, проводят выставки и дискуссии. Я бы выделила три главных фактора, определяющих творческую жизнь Берлина, – во-первых, деятельность институтов, занимающихся современным искусством, во-вторых, значение галерей, и в-третьих, тот факт, что Берлин как место для жизни и творчества выбрали для себя очень многие художники.

Катрин Беккер © Фото: Ildar Nazyrov

007: За счет чего в Берлине сложилась такая атмосфера? Почему художники выбрали именно его?

К.Б: Мне кажется, это связано еще со временем падения Берлинской стены. Тогда центр города был совершенно пуст, закрыли многие учреждения ГДР, и освободилось большое пространство в центре столицы. Оно было пустым не только в физическом, но и в идейном плане, и многие художники стремились его заполнить. За последние 20 лет Берлин создал себя заново. Правда, сейчас центр города – район митте – уже не является креативным центром, поскольку здесь уже завершился процесс централизации. Но пульс творческой жизни наполняет другие районы – тот же Нойкельн. Даже в Лихтенберге очень много инициатив, связанных с современным искусством.

Кроме того, Берлин – дешевле многих европейских городов, а людям, живущим в европейском сообществе, не нужно получать визы или разрешение на работу. Так что свою роль сыграли самые разные факторы – и государственная поддержка, и экономическая ситуация, и наличие пространства для реализации идей в силу исторических причин.

007: Какие темы сейчас выходят на первый план, что волнует художников, в том числе молодых?

К.Б: Однозначно ответить сложно, ведь современное искусство – очень гетерогенная вещь. Уже несколько лет актуальна тема „ reality and fiction “ – реальность и фикция. Идея заключается в том, что реальность, история, естественная наука – все является конструктом, и молодые художники часто воспринимают и выражают в своих произведениях реальность именно как сконструированную вещь. Они обращаются к историческому материалу и интерпретируют его. В воздухе витает идея создать альтернативное восприятие мира через свои произведения, и многие молодые художники выражают себя именно так.

Катрин Беккер © Фото: Ildar Nazyrov

007: Было ли что-то, что вас удивило на Третьей биеннале молодого искусства в Москве в этом году?

К.Б: Меня удивило, как по-разному понимают слова «молодой художник» в разных странах. В Пакистане молодому художнику 25 лет, а в Германии и Европе вообще ему может быть и 40. Россия находится где-то посередине. Но ведь возраст – бессмысленная категория в искусстве, скорее – вне его, и художественный процесс идет независимо от этого. За молодыми художниками всегда идет гонка, все хотят их выставить, и выставочная практика многих музеев показывает, что с большими персональными проектами часто фигурируют молодые художники в возрасте до 35 лет. А в Москве и России в целом молодой художник воспринимается как несостоявшаяся фигура, будто он должен быть благодарен, что им занимаются и дают реализовать свои проекты. Молодежное биеннале имеет смысл делать именно в России, потому что здесь молодым художникам не хватает поддержки, а на биеннале они могут осуществить масштабные проекты.

Кроме того, в России не изучаются проблемы современного искусства на таком уровне, как это происходит на Западе. Классические академии работают с традиционными формами, но не преподают современного художественного языка. Даже нет таких понятий, как, например, перфоманс. Поэтому реализация молодежной биеннале в Москве и представление русских молодых художников во всемирном контексте имеет большой смысл.

007: А молодым художникам еще осталось, что сказать нового, или уже все сказано до них?

К.Б: Конечно, инновация в современном искусстве – сложная категория. Но ведь художники не существуют отдельно от среды, а она постоянно изменяется – в экологическом, экономическом, социальном плане. Даже если взять современное поколение русских и немцев и сравнить условия для творчества с теми, что были в СССР, ГДР, западном Берлине? Глобализация, капитализация, экология – все это оказывает влияет на художественный процесс. Художник не творит на пустом месте и поэтому, я уверена, всегда может сказать что-то новое. Художник – как сейсмограф, который реагирует на окружающую среду. Я не хочу сказать, что художник должен быть политизирован и заниматься только социальными проблемами, но и от функции сейсмографа никуда не деться.

Катрин Беккер © Фото: Ildar Nazyrov

007: И как он влияет на общество?

К.Б: Очень по-разному. Например, сейчас многие естественные науки берут на вооружение художественные методы. Раньше такого не было, ведь даже если мы возьмем Леонардо, его функция была двойной – художник и ученый, а сегодня креативные методы интегрируются в научный ход. Профессия художника стала более значимой, и художественные методы многое дают научному и социальному процессу. Да и количество художников возросло. По крайней мере, в развитых странах быть художником – настоящая альтернатива для многих молодых людей.

007: Остается ли в Германии интерес к современному русскому искусству, или сейчас на сцену выходят, например, те же китайские художники?

К.Б: К сожалению, здесь свою роль играет культурная политика. Во времена Перестройки неофициальное или альтернативное русское искусство играло важную роль в противодействии коммунистической системе. А сегодня этой борьбы идеологий уже нет. Мне кажется, главное в культурной политике сейчас – мир с исламским миром. Отсюда и большой интерес к искусству арабского мира и исламских стран, а интерес к русскому искусству, как и количество выставок русских художников, к сожалению, стал меньше.

Катрин Беккер © Фото: Ildar Nazyrov

007: В начале 90-х гг. интерес к русскому искусству на Западе был высок. С кем из русских художников Вы общались в то время и поддерживаете ли эти контакты сейчас?

К.Б: То время в России я по большей части провела в Санкт-Петербурге. Поэтому круг моего общения состоял из петербургских художников – в том числе Тимура Новикова, «новых художников», некрореалистов. После переезда в Москву я много общалась с московскими концептуалистами, особенно среднего поколения. Поддерживала контакты с представителями русского акционизма, в том числе с художником Олегом Куликом. Сейчас я много общаюсь с Анатолием Журавлевым. Мы очень хорошо понимаем друг друга и часто обсуждаем творческую жизнь Берлина и Москвы. Еще я поддерживаю контакты с художниками из группы «Что делать?», особенно с Дмитрием Виленским и Цаплей (Ольгой Егоровой). Нынешний круг общения во многом зависит от того, как сложилась жизнь и чем я сейчас занимаюсь.

007: Какими же проектами Вы заняты сейчас и что пока только находится в планах?

К.Б: Сейчас мы – Новая берлинская ассоциация искусств n . b . k . - заняты большим проектом совместно с частной видео-коллекцией Goetz из Мюнхена. На западе Германии в городе Гельзенкирхен есть шахтовый комплекс, куда также входят башни. В одной из таких башен мы открываем Nordstern Video Art Centre с выставками, которые будут меняться каждые полгода. Проект рассчитан на три года и включает также показ многих работ из нашей коллекции. Кроме того, в марте следующего года в нашей галерее в Берлине пройдет выставка швейцарской художницы Урсулы Биманн, я курирую эту выставку. Совсем скоро мы выпускаем каталог нашей видео-коллекции, в связи с чем проделана большая научная работа. Тем более, у нас в коллекции 1400 работ, и много труда стоит правильно представить каждую из них в каталоге.

Катрин Беккер © Фото: Ildar Nazyrov

007: Значит, работа кипит. Активная творческя жизнь – это постоянная особенность Берлина?

К.Б: Безусловно. Вообще, в Берлине происходит очень много событий из мира искусства. Это обзор галерей Galerie Rundgang два раза в год, арт-неделя Berlin Art Week , Берлинское биеннале раз в два года, а также многочисленные ярмарки. Творческая жизнь вокруг этих событий очень богата, и действительно заметно, что интерес к искусству растет, а зрители съезжаются с разных концов мира. Важно, что и приватные, и государственные структуры совместно работают над организацией подобных мероприятий – например, в проведении арт-недели участвуют частные институции, как например организаторы ярмарок „ abc “ и „ Preview “, музейные и выставочные структуры, как Национальная галерея, n . b . k . или же Haus der Kulturen der Welt , и политические структуры, такие, как сенат по экономике и сенат по культуре. Думаю, политика давно осознала потенциал современного искусства для имиджа города и страны в целом. Те же музейные ночи, которые родились в Берлине и уже потом распространились по всему миру... В Берлине никогда не было больших промышленных предприятий, но потенциал города составляют культура, изобразительное искусство, музыка, мода, кинематография. А многочисленных гостей и творческих личностей привлекают не только прижившиеся в Берлине традиционные, но и альтернативные формы искусства, и процветающая в немецкой столице неповторимая субкультура.

Беседовала Ольга Штыркина

www.nbk.org

22.01.2013

Приват-доцент кардиохирург Евгений Потапов © DHZB

Кардиохирург Евгений Потапов: К нам при-сылают самых сложных пациентов, а мы беремся – и делаем!

DHZB – один из ведущих мировых центров кардиохирургии, известный своими инновативными техно-логиями и комплексным подходом к лечению. Среди пациентов старшего врача-кардиохирурга Евгения Потапова и его русскоязычной команды много зарубежных пациентов, в том числе из России, которым DHZB подарил надежду на возвращение к полноценной жизни.

Ольга Штыркина, 007-berlin: Согласно исследованию журнала Focus DHZB вошел в список лучших клиник Германии-2018. Так, здесь проводится самый большой объем операций в Германии всего спектра сердечно-сосудистой хирургии. По каким еще параметрам вы в лидерах?

Евгений Потапов: Фактически по всем: объем и качество научной работы, отзывы пациентов, уровень специалистов и технического оснащения, гигиена, готовность кардиологов направлять к нам пациентов, кооперация с научными организациями.

подробней

Поделись новостью